![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
mommyroxМаруся телеграфирует через "Одноклассников", что она со мной "хочет дружить", и что у бабушки ей хорошо отдыхается. Бабушка телеграфирует, что есть детские лагеря на август (а мне что-то стремно в неизвестные руки ребенка отдавать, не иначе клушно-мамский инстинкт). Мальчиши не спят, воюют за место у мамы на руках.
И вот пока руки эти оккупированы все равно, и заняться установкой в доме свежеприобретенного роутера не могут, наберу пяткой левой ноги пост про наших мальчиков. О различиях младенческого периода, так сказать.
Я уже не особенно помню, какая была Маруся в пять месяцев. Помню только свою тревожность, что все буквально мне казалось чрезвычайно страшным и серьезным, и вообще поводом для вызова скорой. А Лерика помню хорошо уже. Мозг был занят не столько прокручиванием в голове ужасных сценариев возможного развития событий, сколько собиранием приятных впечатлений о ребенке и от ребенка.
В пять месяцев Лерик, если его поставить ногами на опору, на пол или на стол, тут же начинал ногами дрыгать и передвигать, пытаясь куда-нибудь сдвинуться с места. Поэтому довольно долго мы с ним так вот "как будто ходили" по квартире, поддерживая за подмышки, пока он не научился ползать и ходить. А еще если упереть его ногами в дверь - он лупил по ней ступнями со всех своих малышанских сил, и дверь открывалась.
Виталик, если его поставить на опору, ищет устойчивости и баланса. И не любит поэтому наш надувной матрас. Он лучше на тряпочном матрасике поваляется, а с надувного все норовит скатиться на пол. Когда не выходит - ужасно обижается. А Лериксон наоборот надувной матрас обожает за его прыгучесть.
Леркина совершенно невозможно было оставить в кровати лежащим, но не спящим. Кстати, Марисабель такая же была, это я помню. А Виталик не всегда, но частенько соглашается полежать совершенно спокойно. Иногда даже сам собой засыпает. Такая же история с пробуждением - старшие сигналили о том, что проснулись, громогласными воплями. Виталик не сигналит - зайду, бывает, в комнату по своему делу, а он и не спит вовсе, а занят - деловито изучает пальцы на ногах у себя и обсасывает кулак. Сигналит он когда проснулся и уже заскучал! Кажется, об этом уже в десятый раз пишу, но мне до сих пор удивительно.
А еще не припомню, чтобы кто-то хохотал, когда целуешь в щеки. Нет, все любили обниматься и требовали материнского тела и тепла настойчиво, но вот чтоб как Виталик кто-то заливисто ржал на поцелуи, не бывало. Такая выходит у меня с ним бэйби-терапия: когда устаю от каждодневной круговерти, готовки обедов, обеспечения безопасности всех на прогулках и прочего творческого решения разных жизненных проблем, тогда иду отдыхать с малышом Ви. Целую ему щеки и нос, он хохочет и облизывает меня в ответ. Улыбаемся и машем друг другу. Происходит что-то необъяснимо-волшебное, и усталости и раздражения больше нет. С Марусей и Лериком тоже так бывало, особенно когда они совсем маленькие - такая мощная позитивная отдача. Но, видимо, теперь еще сказывается отсутствие высокого уровня тревожности у меня. То есть я тоже как бы доросла до этого счастья...
И вот пока руки эти оккупированы все равно, и заняться установкой в доме свежеприобретенного роутера не могут, наберу пяткой левой ноги пост про наших мальчиков. О различиях младенческого периода, так сказать.
Я уже не особенно помню, какая была Маруся в пять месяцев. Помню только свою тревожность, что все буквально мне казалось чрезвычайно страшным и серьезным, и вообще поводом для вызова скорой. А Лерика помню хорошо уже. Мозг был занят не столько прокручиванием в голове ужасных сценариев возможного развития событий, сколько собиранием приятных впечатлений о ребенке и от ребенка.
В пять месяцев Лерик, если его поставить ногами на опору, на пол или на стол, тут же начинал ногами дрыгать и передвигать, пытаясь куда-нибудь сдвинуться с места. Поэтому довольно долго мы с ним так вот "как будто ходили" по квартире, поддерживая за подмышки, пока он не научился ползать и ходить. А еще если упереть его ногами в дверь - он лупил по ней ступнями со всех своих малышанских сил, и дверь открывалась.
Виталик, если его поставить на опору, ищет устойчивости и баланса. И не любит поэтому наш надувной матрас. Он лучше на тряпочном матрасике поваляется, а с надувного все норовит скатиться на пол. Когда не выходит - ужасно обижается. А Лериксон наоборот надувной матрас обожает за его прыгучесть.
Леркина совершенно невозможно было оставить в кровати лежащим, но не спящим. Кстати, Марисабель такая же была, это я помню. А Виталик не всегда, но частенько соглашается полежать совершенно спокойно. Иногда даже сам собой засыпает. Такая же история с пробуждением - старшие сигналили о том, что проснулись, громогласными воплями. Виталик не сигналит - зайду, бывает, в комнату по своему делу, а он и не спит вовсе, а занят - деловито изучает пальцы на ногах у себя и обсасывает кулак. Сигналит он когда проснулся и уже заскучал! Кажется, об этом уже в десятый раз пишу, но мне до сих пор удивительно.
А еще не припомню, чтобы кто-то хохотал, когда целуешь в щеки. Нет, все любили обниматься и требовали материнского тела и тепла настойчиво, но вот чтоб как Виталик кто-то заливисто ржал на поцелуи, не бывало. Такая выходит у меня с ним бэйби-терапия: когда устаю от каждодневной круговерти, готовки обедов, обеспечения безопасности всех на прогулках и прочего творческого решения разных жизненных проблем, тогда иду отдыхать с малышом Ви. Целую ему щеки и нос, он хохочет и облизывает меня в ответ. Улыбаемся и машем друг другу. Происходит что-то необъяснимо-волшебное, и усталости и раздражения больше нет. С Марусей и Лериком тоже так бывало, особенно когда они совсем маленькие - такая мощная позитивная отдача. Но, видимо, теперь еще сказывается отсутствие высокого уровня тревожности у меня. То есть я тоже как бы доросла до этого счастья...
